Экономика
Больничный прейскурант
Марина ЗАВАДСКАЯ
Городская детская клиническая больница №3 находится на Змеинке.
Есть, конечно, патриоты Змеинки, которые нахваливают свой микрорайон: и зеленый он, и тихий, и море рядом, пляж, и автобус ходит...
Зеленый – да, лесок есть, жители частного сектора там коров выпасают. Море – да, но на пляже предупреждение «купаться запрещено» уже, кажется, в бронзе выбито – на века. Тихо – да, больница далеко от картодрома расположена, так что там действительно тихо. И автобус ходит, но 13-й номер. Да и вся Змеинка – как воплощение Чертовой дюжины: вроде и предрассудок, а действует. Даже отапливается микрорайон не от ТЭЦ, а от местных заводов: 60-го и 92-го. Заводы, как вы понимаете, военные, и – вы понимаете...
А детская больница была здесь всегда. То есть очень давно – с 1940 года.
Впрочем, в 1972 году она сгорела: неполадки в электропроводке. Сгорела 30 апреля – этакий подарочек городу к Первому мая. Но к 1987 году отстроилась заново. На старом месте, у подножья Змеиной горы, давшей имя всему району, вступила она в новую, уже современную жизнь.
ЕСЛИ ГОСУДАРСТВО НЕ ИДЕТ К БОЛЬНИЦЕ, БОЛЬНИЦА ИДЕТ К СПОНСОРАМ
- Первые три года горячая вода была бесперебойно, - вспоминает главный врач больницы Валентина Рассказова. – А в 90-е годы 60-й завод прекратил подачу горячей воды и в жилмассив, и в больницу. А ведь у нас дети, и есть дети первого года жизни – отказные, брошенные… Они должны ежедневно купаться. Детей надо подмывать, кормить, надо посуду мыть, полы мыть.
Так первым из явлений «новой жизни» в больничный быт вошло... Нет, первым вошло пренебрежение интересами детей, в том числе больных детей, со стороны государства, чиновников и прочих ответственных лиц. А вот вторым – спонсорство.
- Слава Богу, нашлись спонсоры, которые помогают нам приобретать водонагреватели, - продолжает Валентина Николаевна. - Качество воды у нас сами знаете какое, и поэтому самое большее полтора – два года функционируют наши нагреватели, потому что они работают круглосуточно, круглогодично. Поэтому нам их приходится периодически менять. Помогают чаще люди и организации, связанные с религией. Они ближе воспринимают и боль, и значимость помощи.
И, конечно, население. Был период, когда медико-социальному отделению в течение года вообще не платили зарплату. Когда Виктор Иванович строку «медицина» вообще убрал из бюджета Владивостока – 97-98 годы. Это были муки ада. Доходило до того, что старушки приходили из ближайших домов и приносили мешочки с сухим молоком: «Деточки, мы знаем, что у вас находятся детки маленькие. Мы получаем пенсию хоть и небольшую, но все равно, какую-то толику вносим, чтобы этих деток накормить».
Ну и мы находили выход из положения.
После 98-го все пришло в норму. Те полномочия, которые субъект федерации передал городу, стали выполняться. На медикаменты денежные суммы вносятся, питание детям привозится, дети получают и мясные продукты, и молочные, хлеб...
Хотя, конечно, дыр, которые надо закрывать, много. Это проведение ремонтных работ, водопровод и канализация. Да еще вода… Что 60-й завод сделал? Чтобы население не брало воду из системы отопления, они туда мазута добавили. Мало той грязи, которая есть, так еще и мазут. Они нам еще больше зашлаковали все наши системы. И года два назад у нас такое аховое было состояние, когда 60-й завод вообще, можно сказать, не топил. Мы вынуждены были в январе-феврале закрыть гастро-энтерологическое отделение, потому что детей невозможно было держать! С помощью спонсоров мы приобрели обогреватели.
В этом году все лето наш слесарь проползал около батарей, проползал около этих труб. Чистил чем угодно, как угодно. Потом промыли, опрессовали. И все-таки в этом году, наверно, мазута на 60-й завод поступило больше и воровать стали меньше. Мы этот год прошли влет.
Конечно, ремонт требуется. Мы хотим, чтобы обстановка в палатах была приближена к домашней. Но из-за отсутствия достаточного финансирования не все получается.
Несмотря на это, мы стараемся.
НЕМНОЖКО ХВАСТОВСТВА
У нас хорошая диагностическая база: ФГДС, УЗИ, пульсодиагностика, рентген. У нас хорошая бактериологическая лаборатория, которая обслуживает население Первомайского района, а когда случается сезонный дисбаланс и заболеваемость повышается кишечными инфекциями, то мы и город на себя берем. Не все больницы могут похвалиться, а у нас есть биохимический анализатор, гематологический анализатор, то есть мы можем проводить исследования на высоком уровне. На нашей базе – кафедра педиатрии ВМУ. На нашей базе защищено три кандидатских диссертации практических врачей, работающих в нашей больнице. И технологии новые внедряются, и методики.
Что от администрации больницы зависит, мы делаем все возможное. Обучаем свой персонал, квалификацию повышаем. Только что завершился цикл обучения медсестер. Каждые пять лет у нас идет обучение среднего и высшего звена.
Я как руководитель обязана проводить контроль качества лечения и ведения больных. То есть историю болезни ведет врач, затем завотделением проводит контроль качества, и последний контроль – главный врач. Ко мне поступают истории болезни, и я начинаю смотреть: каково качество обследования, лечения, диагностики. Если полностью соответствует, то «1». Если нет, то коэффициент снижается. От этого зависит оплата персоналу. Поэтому каждый врач, медсестра, завотделением заинтересованы, чтобы все, что назначено, было выполнено в срок, чтобы ребенок вышел здоровым. Если он выходит на долечивание, то обязательно должны быть рекомендации. Это не то, что бумажка: «Находился на лечении, выписан в удовлетворительном состоянии», - как это делается обычно во взрослых стационарах.
ОЧЕНЬ НЕМНОЖКО ДЕНЕГ
До этого года в нашем стационаре практически не было платных услуг, все делалось бесплатно. Но жизнь заставляет, и недавно мы ввели платные услуги.
Но это не значит, что ребенок к нам в стационар поступил – и мы начинаем обирать маму: вот это, вот это мы сделаем, а вы заплатите. Нет, всё, что полагается по системе обязательного медицинского страхования, мы делаем, как и раньше.
Ребенок не несет сюда ни постельное белье, ни кружку-ложку-чашку. Он идет только с зубной щеткой и пастой. Учебники несет, потому что у нас ребенок не только лечится, но и учится, и таким образом не отстает от школы.
Платные услуги – если кто-то обращается за помощью сверх того, что требует медстрах. Со стороны пришел человек полечить зубы – пожалуйста, вот прейскурант. Проконсультировать ребенка – у нас есть специалисты. Но если ребенок поступил к нам в стационар, то он получит все, что полагается.
Вот поступил ребенок с хроническим поверхностным гастродуоденитом с повышенной кислотообразующей дисфункцией. У него еще нашли дискинезию желчевыводящих путей. И я должна пролечить только гастрит – и все? Нет, я этому ребенку должна полностью провести обследование. И он все получит на те денежные средства, которые выделены.
Хотя выделяются, честно говоря, не такие большие средства. На каждого больного с гастро-энтерологической патологией в день выделяют на питание 26 с половиной рублей. Если сравнить питание бездомной собачки, то по расчету, чтобы ее содержать в вольере, ей полагается около 50 рублей в день. На коровку – 70 рублей. А человеку – вот так. А до недавнего времени вообще было 12 рублей! А на эти деньги надо накормить ребенка не 2-3 раза, а 5 раз!
Такая ситуация.
НЕНУЖНЫЕ ДЕТИ
В больнице есть особое отделение: медико-социальное, для отказных и брошенных детей, оставшихся без попечения родителей.
Мы идем по коридору, заходим в палаты, и Валентина Николаевна показывает:
- Это – найденыш. У этой девочки мама в «фирме» работает. У этого мальчика мать – несовершеннолетняя, в роддоме отказалась…
А потом рассказывает по порядку:
- Есть дети, поступающие сразу из роддома, в возрасте 22-27 дней, от них матери при рождении отказались. Вторую группу условно можно назвать «найденные на помойке». Вот ребенок, который был найден на Гризодубовой в ноябре, сейчас готовится к усыновлению – слава Богу, в российскую семью. Очень приятно, что дети идут на усыновление.
Третья группа детей – когда родителей лишают родительских прав. Количество таких детей с каждым годом увеличивается, потому что асоциальных семей становится все больше.
Четвертая группа – дети матерей-одиночек. Мать не в силах на сегодняшний день элементарно прокормить ребенка, не то что одеть-обуть. Они обращаются в отделы соцзащиты районов, и мы по направлению этих отделов принимаем таких детей, выхаживаем. В дальнейшем они идут либо в Дом ребенка, либо мать забирает домой.
Мы стараемся, чтобы детей брали в семьи. И стараемся, чтобы это были наши, российские семьи. В прошлом году устроили судьбу 15 детей. Причем перед новым годом сразу четыре семьи сделали себе такой подарок: двое мальчиков и две девочки ушли в семьи.
ОБРЕЧЕННЫЕ ДЕТИ
На 1 января 2004 года в крае зарегистрированы 93 ребенка, родившихся от ВИЧ-инфицированных матерей. От 44 четырех детей матери отказались, и эти дети находятся здесь, в больнице на Змеинке.
- Это не значит, - говорит Валентина Николаевна, - что у всех будет диагноз – пренатальная ВИЧ-инфекция. Из 44 детей он подтвердился только у 12-ти.
Эти 12 детей находятся за закрытыми дверями. Персонал, работающий с ними, обязан предохраняться. В коридорах стоят коробочки с одноразовыми перчатками.
- Мы знаем, что основной путь заражения – через инъекцию, через иголку, - продолжает главный врач. – Но если есть рана у ребенка и рана у обслуживающего персонала, то возможно заражение и при контакте.
Какова дальнейшая судьба этих детей – сказать трудно. Старшему, Артему, скоро 5 лет. Будет получать своевременное лечение – будет жить.
Слава Богу, что есть люди, которые, заработав деньги сами, помогают жить этим детям. Мы нашли таких благодетелей, которые приобретают нам антивирусные препараты, потому что мы можем в центре СПИД получить препараты только на одного ребенка, а нам требуется на 12.
И мы всех имеем возможность лечить. Они все ежемесячно получают по три антивирусных препарата. Благодаря этому дети сильные, живые, живут полноценной жизнью.
НЕ ВЕРНУТЬ ЛИ БИЛЕТ?
Отсылаю читателей в рубрику ВСЕЛЕННАЯ, к статье «про божественное». Про то, что «нечистые» «не получат пропуск» в третье тысячелетие. И что зерна от плевел будут отделяться «примерно так же, как СПИД поражает в основном распутных, алкоголизм и наркомания убивают невоздержанных и слабовольных». Судя по тону этих речей, рассказчик причисляет себя к тем, кто пропуск в новый славный мир получит, и очень рад этому.
Не мучают его сомнения Ивана Карамазова: а дети при чем? Стоит ли райская жизнь одной слезы ребенка? «Возвращаю билет!»
Что-то и мне не хочется пользоваться пропуском, если в том же тысячелетии окажутся такие вот «кандидаты геолого-минералогических наук». Может, не будем делить на «чистых» и «нечистых» и рваться в «прекрасный, новый мир», а постараемся свой собственный мир сделать лучше?
Давайте вернемся в детскую больницу на Змеинке и спросим у Валентины Рассказовой, что же надо сделать, чтобы было лучше – хотя бы детям?
ЧТОБЫ БЫЛО ЛУЧШЕ
- Надо, чтобы политика государства изменилась, - говорит Валентина Николаевна. – Чтобы направленность была в сторону семьи. Чтобы не 600 рублей по тарификационной сетке. Чтобы расчет шел, как за рубежом, не на одного работающего, а на семью.
А то когда наши дети вырастают, особенно мальчики, до 18 лет, государство сразу находится и говорит: «Он мой! Он должен долг отдать!» А где же ваш был долг, когда вы на этого ребенка положили матери 76 рублей помощи до полутора лет, и те не выплачивали? А потом говорите, что он вам что-то должен. Ничего он вам не должен!
Вот когда вы повернетесь лицом к семье, когда кормилец будет получать достойную плату, когда люди будут жить достойно – тогда мы сможем чего-то достичь.
МНЕНИЕ АВТОРА
Может быть.
Марина ЗАВАДСКАЯ.
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
