Политика
Как поросятников ученым стал
Валерий КУЦЫЙ
В свое время принц Гамлет справедливо заметил: «На свете есть много такого, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». И правда, кому, например, могло придти в голову, что в краевом драматическом театре им. Горького не будут ставить пьес Горького?
Обидно за Алексея Максимовича. А как вы смотрите на «Доходное место» А.Н. Островского в виде мюзикла? По-моему, если бы памятник Александру Николаевичу находился не в Москве перед Малым театром, а перед крайдрамтеатром во Владивостоке, великий драматург вскочил бы с кресла, в котором сидит, и ушел куда глаза глядят.
Возьмем другое не менее удивительное явление. Сколько владивостокцам приходится выслушивать и читать объяснений по поводу того, почему город испытывает нехватку воды. Собираются представительные совещания, заседают комиссии и штабы, слышатся оправдания, звучат взаимные обвинения типа «сам дурак».
Но даже Академия наук Российской Федерации в полном составе не смогла бы объяснить, какому умнику пришла в голову счастливая мысль тратить средства на ликвидацию десятков, если не сотен, водоразборных колонок, чтобы теперь тратить средства на их восстановление. И отчего, строя грандиозные планы борьбы с безводьем, требующие многомиллионных вложений, не делают самого простого - не организуют с помощью жилищных органов и старших по дому обход квартир, чтобы выявить и срочно устранить течь из бачков и кранов, ежесуточно отнимающую у нас немереное количество воды.
Все это, однако, присказка, а сказка впереди, и начинается она, как водится, с того, что в некотором царстве, в некотором государстве, а также в некотором городе (слава Богу, не в нашем) жил-поживал и добра наживал мэр Поросятников Ювеналий Макарович. И был он человеком неукротимой энергии, каковая особенно проявлялась в тех случаях, когда хотелось еще разок обобрать подопечное население.
Поэтому муниципальной казне постоянно не хватало денег на ремонт водопровода, капитальный и текущий ремонт жилья, на развитие трамвайно-троллейбусного парка, на какую-либо помощь малоимущим и обездоленным. Зато полным ходом шла переделка городского ландшафта сообразно эстетическим вкусам Ювеналия Макаровича.
И неважно, что вкусы эти являли собой эталон примитивности, важно было другое: во-первых, открывались широкие возможности для большого хапка из кармана налогоплательщиков; во-вторых, можно было при случае пустить пыль в глаза высокопоставленным столичным гостям.
Не все, однако, в этом мире устраивало Ювеналия Макаровича. В частности, он считал, что чиновникам, достигшим определенных карьерных высот, должны присваиваться ученые степени. Ему казалась насмешкой ситуация, при которой люди, не имеющие за душой ничего, кроме научных трудов, ходят в кандидатах и докторах, а он, обладатель счетов в зарубежных банках, явной и тайной, записанный на подставных лиц собственности, не может показать любимым внукам ничего, кроме аттестата зрелости с лихими тройками и диплома об окончании Высшей школы при ЦК КПСС. «Чем я хуже этих остепененных сундуков, - думал градоначальник, - посмотришь, так дельных людей среди них единицы, а больше наивных глупцов, перебивающихся от получки до получки». Себя-то Поросятников, как всякий законченный дурак, считал невероятно умным, даже не подозревая при этом, что ум и хитрость - далеко не одно и то же.
Прикинув все «за» и «против», градоначальник вызвал одного из своих заместителей, имевшего фамилию Прохиндеев. Этого зама он особенно ценил, поскольку тот сумел на глазах у изумленной публики вывернуться из уголовного дела, по которому должен был получить никак не менее пяти лет отсидки в казенном доме.
- Слушай, Прохиндеев, - раздумчиво проговорил мэр, - а нет ли у тебя связи в руководящих научных кругах?
Заместитель удивленно воззрился на патрона: до сих пор Поросятников интересовался только тем, как еще более повысить свое финансовое благосостояние. «Что это с ним? - подумал Прохиндеев. - С какого угару его на науку потянуло?» Но вольнодумничать здесь было не принято, и заместитель с огорченным видом ответил:
- К сожалению, Ювеналий Макарович, сколько-нибудь серьезных связей в этой сфере у нас нет. Конечно, чтобы пристроить в вуз сына или дочку, так это не вопрос, а на каком уровне требуются связи?
Получив наставление, Прохиндеев дал команду вызвать к мэру ректоров всех университетов, имевшихся в городе. Таковых оказалось несметное количество, ибо за последние годы университетами гордо стали именоваться все институты, вплоть до самых захудалых, и даже два профессионально-технических училища.
Ректоры сидели в приемной, покорно сложив руки на коленях, и Поросятников через секретаря по одному выдергивал их в свой кабинет. После краткой беседы их отпускали восвояси. Наконец градоначальник остановился на одном из приглашенных, о котором и до того уже слышал как о человеке, который сумел превратить скудные вузовские доходы в персональный золотой дождь.
- Хочу, понимаешь, приобщиться к прогрессу, - откровенничал Поросятников. - А то неудобно как-то получается: первое лицо - и даже кандидатской степени не имеет. Тебе, надеюсь, понятно?
- Очень даже понятно, Ювеналий Макарович. Мы, ежели что, так завсегда. А в какой науке вам желательно оставить свой след?
Поросятников пожал плечами:
- Кто ж его знает? Давай вноси предложения.
- Я полагаю, всякие там физики, химии, математики отпадают - там больше законов и формул, чем нормальных слов. Биологию, географию и филологию тоже по боку - никакой престижности они не дают. История? Так о ней уже столько написано и наговорено, что и темы для диссертации не сыщешь.
Остаются юридические науки и экономика. Юриспруденция, конечно, вещь крайне запутанная. Единственное, что в ней абсолютно достоверно, так это правило насчет закона и дышла. Но я бы все-таки посоветовал приобщиться к экономике, там вообще черт ногу сломит, все о ней говорят и никто ничего толком не знает.
На том и порешили. Ректор ушел довольный, имея в кармане постановление о передаче университету в бессрочную аренду прекрасного здания в центре города. Плата за аренду составляла 84 рубля в месяц, и ректор сразу решил, каким коммерческим структурам он будет сдавать здание, получая 3 тысячи долларов для опекаемого вуза и 75 тысяч лично для себя. В тот же день он вызвал преподавателя, заканчивавшего кандидатскую диссертацию, и сделал интересное предложение:
- Есть два варианта, милейший. Вариант первый: вы выходите на защиту и с треском проваливаетесь. Вариант второй: вы передаете законченную работу лицу, которое я укажу, после чего переезжаете из своей конуры в 3-комнатную квартиру, а через три года защищаетесь по другой теме. Какой из вариантов вам больше симпатичен?
- Второй, - без колебаний откликнулся преподаватель, еще не веря в свалившуюся на него удачу.
Работа шла в ударном темпе. Через два месяца она была полностью завершена. Автореферат был распространен среди тех, кому надлежало его получить, отзывы представлены, оппоненты и члены совета по защите диссертации проинструктированы соответствующим образом, день защиты назначен. За неделю до его наступления мэр принял в своем кабинете ректора.
- Вот, Ювеналий Макарович, - сказал ректор, протягивая несколько листков бумаги. - Это подготовил ваш руководитель профессор Бамбуков. Тут вопросы, которые вам будут задаваться, и ответы, которые вы должны дать. Сможете выучить наизусть?
- Не смогу, - честно признался градоначальник, - у меня с детства память хромает. Бывает, в школе начну отвечать «Зима, крестьянин торжествуя...», а дальше - хоть убей не могу вспомнить.
- Такое с крупными руководителями случается, - понимающе улыбнулся ректор, - не беда, будете следить по тексту. Закончится вопрос - зачитывайте ответ, и так далее.
И тут произошло неожиданное: курносое лицо мэра медленно начало краснеть. «Смотри ты, - поразился ректор, - в нем, оказывается, еще чего-то от совести осталось!» Но то, что он услышал, буквально потрясло его.
- Тут, знаешь, такое дело, - спотыкаясь, начал мэр и вдруг разом выпалил: - Не умею я, понимаешь? Читать не умею, вот и всё.
- То есть как? - огорошенно прошептал ректор.
- А так. Заседание провести - пожалуйста, указание дать - сколько угодно. А бумаги мне уже много лет только на подпись подавали, читать их не надо было, вот и разучился.
- Но вы же, когда выступали по радио, говорили, что четыре языка знаете, я сам слышал...
- Мало ли чего ты слышал! Язык я знаю только один - матерный, на руководящей работе освоил. Короче говоря, учти, защита должна состояться! За это будут дополнительные... как их... стимволы... символы... ах, да, стимулы... Допонял или недопонял?
- Допонял, - пролепетал ректор и пошел выполнять поставленную задачу.
И защита состоялась. Правда, в другом университете и даже в другом городе, куда прибыл немного похожий на Поросятникова человек с кейсом, туго набитым зеленоватыми купюрами иностранного производства. Именно этот человек предстал перед комиссией и блестяще ответил на все вопросы. После чего он позвонил ректору, а тот - Поросятникову, чтобы поздравить с достигнутым успехом.
- Затруднений не возникало? - поинтересовался градоначальник.
- Никаких, Ювеналий Макарович, - ответил ректор. - Что будем делать дальше?
- Сперва отметим надлежащим образом и сразу же, не откладывая, начнем готовить докторскую диссертацию. Потому что мое правило - никогда не останавливаться на достигнутом, и если получил от золотой рыбки новое корыто, добейся, чтобы она сделала тебя вольною царицей.
Вот каким образом на удивление иноземным мудрецам наша экономика обогатилась еще одним крупным ученым, безусловно, будущим нобелевским лауреатом. Такая сказочная история произошла не в нашем, ясное дело, городе. И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
Валерий КУЦЫЙ.
P.S.: Кроме того, я считаю, что Бакшин должен быть изгнан из Государственной телерадиокомпании.
В.К.
<< вернуться в список статей
