Защита прав
Кони жили – и люди поживут
Марина ЗАВАДСКАЯ.
Дом был построен до революции. Ну не совсем дом. Так себе – конюшня. Но капитальная, из темно-красного кирпича, как и многие здания для военных в Приморье. Чудо дореволюционной военной архитектуры.
Потом конница стала неактуальна. И конюшня превратилась в жилой дом. Улица Камская, 1-б.
Итак, в 1954 году бывшая конюшня стала общежитием. В доме поставили перегородки (для офицеров – кирпичные, для остальных – деревянные), в образовавшиеся комнаты сунули голландские печи – этакие тумбы от пола до потолка (потолки, кстати, высокие). И все. Для 1954 года это были царские условия!
Сейчас ни одного из 64 человек, получивших ордер в 1954 году, в живых не осталось. Да и контингент поменялся. Дом, тем не менее, не ремонтировали. Потому что это временное жилье! Старое, нет смысла ремонтировать! Потерпите, скоро вас переселят в нормальные квартиры!
В 1980 году свершилось чудо: в дом провели отопление, а печи-голландки убрали. Остальное осталось по-старому. Нет воды (никакой) и слива, т.е. канализации. Колонка и туалет во дворе.
Наконец жильцы стали жаловаться. И в историческом 1991 году делегация жильцов пришла к Евгению Блинову – был такой председатель горисполкома, некоторые его еще помнят.
Блинов отнесся к жильцам с сочувствием и позвал архитектора: пусть расскажет, что там запланировано. Архитектор пришел, развернул карту и сказал:
– Нууу… Эта… А дома нет! Он уже снесен, всем жильцам дали квартиры!
Немая сцена.
Ну, Блинов быстро опомнился: все-таки председатель горисполкома, много чего на свете повидал.
– Ваш дом, – говорит, – по графику поставлен для капитального ремонта. Есть резервный дом на Овчинникова, там было общежитие. Вас туда переселят, а ваш дом – на капремонт.
Жильцы ушли обнадеженные… Но одна, самая дотошная, Ульяна Колесникова, решила не то чтобы проверить, а уточнить. И пошла на прием к председателю Первореченского исполкома – Константину Толстошеину. Известный до сих пор человек! Хотя и неактуальный сейчас, как и конница.
Толстошеин отнесся к посетительнице без сочувствия. Какой дом на Овчинникова? Ничего нету! То есть, может, дом и есть, но не для вас. Не на улице живете? Ну и все.
Возможно, уважаемый предисполкома говорил в свойственной ему красочной манере – помнится, лет 10 назад нашего редактора посадили на 5 суток за то, что она опубликовала его речь без купюр.
В общем, чем-то он уважаемую Ульяну Андреевну задел. Она была в то время, как понимаете, моложе на 20 лет и даже еще не пенсионерка. Ну и биография вполне рабочая, включая море. То есть она могла ответить ему вполне адекватно. Но… Зачем слова, когда все ясно? В общем, Ульяна Колесникова привстала – и плюнула Толстошеину в лицо.
Убедилась, что попала, и пошла восвояси. Толстошеин, утираясь, крикнул ей вслед, что в жизнь она с этого дома не съедет… Ну, все, что может крикнуть оскорбленный начальник.
Итак, прошло 20 лет…
Разумеется, никакого ремонта в доме не было. Когда жильцы задают вопросы о ремонте представителям власти или управляющей компании, им в ответ делают круглые глаза: «Какой ремонт? Дом же старый!» Когда жильцы говорят, что в таком случае надо его снести, а всем дать квартиры, в ответ – такие же круглые глаза: «Но ведь в нем можно жить! Царская постройка, сто лет, а он как новенький!»
Да, в 2005 году дому исполнилось 100 лет. Он еще стоит, но отнюдь не «как новенький».
Некоторые жильцы, кстати, устанавливают у себя вполне современные унитазы. Но поскольку канализации нет, все отходы идут под дом, что отнюдь не укрепляет фундамент.
Ульяна Колесникова все еще добивается нормального жилья – уже одна, поскольку в доме контингент поменялся еще. Ходит в Управление содержания жилищного фонда, пишет депутату Серебрякову, вызывает в свою комнату санэпидэкспертов.
Ну что эксперты? Они обнаруживают, что зимой в комнате батареи чуть теплые и 14 градусов (вместо положенных 20-22), что стена под окном мокрая, что в комнате грибок (двух видов!). Сотрудники УСЖФ не торопятся. Требуют все новых документов, и чтоб нотариусом заверенные.
Потом приходят и говорят: «О, как у вас красиво!»
Конечно, можно и конюшню красивыми обоями заклеить, цветы поставить, жалюзи повесить – будет так красиво! Но это не сделает конюшню современной квартирой. Коммунальных услуг нет. Единственная радость – батареи, которые греют зимой на 14 градусов. Никто же не полезет под обои, чтобы обнаружить грибок. Никто не полезет под окно, чтобы обнаружить картонные латки.
Заявление Колесникова подала в мае, а в августе получила ответ:
«Сообщаем, что заявление и предоставленный Вами пакет документов по вопросу признания квартиры по ул. Камской непригодной для проживания граждан рассмотрены (15 августа 2012 года) межведомственной комиссией «О признании помещения жилым помещением, пригодным (непригодным) для проживания граждан и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу при администрации города Владивостока». Комиссией принято решение о признании указанного жилого помещения пригодным для проживания».
Подпись: и.о. начальника управления СЖФ Г.А. Пейхвассер.
Ну да, существует программа по переселению граждан из ветхого и аварийного жилья. Теоретически. А во Владивостоке практически – вот так.
Марина ЗАВАДСКАЯ.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
