Продолжение, начало в №№ 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43
Из дома – в сказку
…Меня назвали в честь погибшего под Сталинградом дяди, который из дома по адресу улица Третьего Июля, 6, квартира 65, явился на новогодний маскарад наступающего 1941 года в черной эсэсовской форме, она была ему к лицу. Хотя, мой другой дядя Сева, проработавший всю войну в немецком тылу нелегалом, остался жив! Может быть, и в его честь тоже?..
Мельников Всеволод Александрович родился «в рубашке» в городе Бийске 7 января 1921 года в семье директора местного драматического театра Мельникова Александра Ивановича (в судьбе последнего близкое участие принимали: Вера Федоровна Комиссаржевская и Федор Иванович Шаляпин) и Грязновой Зинаиды Евгеньевны…
Одна из ветвей рода Грязновых, восстанавливавшего по приказу Ивана Грозного город Юрьев (Тарту) основанный, если не ошибаюсь, еще Владимиром Мономахом, ассимилировалась по месту строительства. А другая была «наказана» – через поколение дети в ней рождаются в одни и те же числа. В том, видимо, и состоит «наказание»: не всегда важно, от кого они!
(Мои дети, соответственно: 13 ноября и 13 июля – с тем же интервалом в 5 месяцев)
Сестра Всеволода Александровича, Мельникова Александра Александровна, родилась в Ленинграде в 1927 году 7 сентября. К рождению Александры Александровны семья занимала квартиру на верхнем этаже старинного двухэтажного особнячка с балконом, тянущимся от фасада по улице Садовой, 69 до фасада по набережной канала Грибоедова, дом 122 (современные адреса).
Сегодня на усиленном фундаменте двухэтажного особнячка высится пяти-этажное строение 1960-х годов.
С балкона можно было наблюдать пять классических петербургских мостов. (Правда, один из них тогда служил «временной переправой». Это построенный в 1953 году моим старшим товарищем архитектором Владимиром Сергеевичем Васильковским – «Красногвардейский». По названию района). А еще… «Могилевский», «Пикалов», «Новоникольский» и «Староникольский».
А кроме того, с балкона можно было видеть три небезызвестных петербургских храма: церковь эстонского православного братства, Никольский собор и Троицкий (Измайловский), в котором в конце XIX века крестили Зинаиду Евгеньевну Грязнову (по псевдониму).
А еще окна квартиры выходили… Выходили бы на традиционную для планировки Санкт-Петербурга площадь в «пять углов», если бы ее не перерезали в четырех направлениях пересекающиеся в этом месте Крюков канал и канал Грибоедова!
На улице под этим балконом прочно обосновался мороженщик со своей тележкой. Балкон укрывал его и от солнца, и от дождя, и от снега. Это было удобно для маленькой Шуренки (Александры Александровны Мельниковой). Выходя на балкон с малюсенькой корзиночкой, в которую были положены деньги, она на веревочке опускала корзинку перед мороженщиком. Тот доставал деньги, клал вместо них мороженое, и корзиночка поднималась!
Когда Шуренка пошла в школу, на балконе к ней стала присоединяться ее школьная подруга Валя (Валерия )Якуничева.
Сцену с корзиночкой на веревочке не раз наблюдал ближайший друг Александра Ивановича Мельникова Михаил Михайлович Москвин (Тарханов), ленинградский брат МХАТовского Москвина. Он и предложил Алексею Толстому полюбоваться милой городской картинкой!
А уж Алексей Николаевич перефразировал картинку в сказке о «Золотом Ключике, или Приключения Буратино и его друзей» в эпизод на сцене волшебного театра «Молния».
Как видите, площадь и девочки на балкончиках, показанные на подмостках театра «Молния» Буратино и его друзьям и вызвавшие бурный восторг, имеют совершенно реальных прототипов, только что нами обрисованных!
P.S. Но самое интересное, – почему перед последней сценой была вдруг Африка, а перед ней – Россия и какое отношение это имеет ко всем нам, мы начнем узнавать в следующий раз.
Всеволод Мельников.
Фото автора.