Да, да. Речь пойдет о наших давних знакомых – Руслане Черенцове, которого сейчас судит уголовный суд, и Николае Большакове, который по глупости отписал Черенцову две квартиры, а через суды вернул только одну.
Куда Николай Петрович ни писал, все без толку. Как он говорит, из 31 уголовного дела до суда дошло только четыре. Это дело по человеку, пострадавшему в Москве (Черенцов у женщины, со слов Большакова, выманил два миллиона, до суда дошло дело на 450 тысяч рублей), дело по человеку, пострадавшему в поселке Новом (он отдал Черенцову 600 тысяч рублей, со слов Большакова), дело Елены Савчук (напомним, что она рассказывает – Елена скандально разводилась с мужем, в это время в ее жизни появился спаситель – Руслан Черенцов, он уговорил отчаявшуюся женщину переписать на него бизнес и дом, получился договор купли-продажи на огромную сумму, в суде рассматривается 10 миллионов), и еще одно дело человека, который живет во Владивостоке, у которого Черенцов, со слов Большакова, выманил больше миллиона. Последнее событие произошло около года назад. Как говорит Большаков, остальные дела либо приостановлены, либо в архиве. Дело Большакова было приостановлено в ГОВД, потом направлено в отдел полиции № 1.
Судит Черенцова судья Советского райсуда Олесик. У Черенцова 10 адвокатов, мало того, он заявил, что, раз деяния, инкриминируемые ему, происходили во Фрунзенском районе (а они происходили не просто в разных уголках Владивостока и даже не просто в крае, а даже в других городах нашей Родины), он просит дело перенести во Фрунзенский суд.
Николай Большаков, не доверяя Фрунзенскому суду, потребовал, чтобы дело осталось в Советском суде Владивостока.
– Вы еще возьмете Черенцова в судьи, он поставит мешок и будет деньги собирать, – в сердцах говорит Большаков.
В суде заверили, что Черенцова в судьи не возьмут.
Краевая коллегия судей отменила постановление судьи Олесик. Дело осталось в Советском суде. Как говорит Большаков, Черенцов заявил, что плохо слышит и видит. Хотя он нормально, а не как тугоухий, общался с полицейскими, Большаков это сам видел, судья назначила экспертизу, проверить ушки бедного Русланчика.
А сама ушла в отпуск и вый-дет только 3 ноября. Большаков имеет доверенности от трех человек из 4 потерпевших и опасается, что истекает срок ареста Черенцова 19 ноября, и скоро он окажется на свободе, во всяком случае, его родственница пообещала Черенцова выкупить. Если им верить, то получается, люди у нас, как товар, натворил – не натворил? Могут выкупить – на свободе, не могут выкупить – в тюрьме? Остается им только пожелать, чтобы у них денег не хватило.
Как говорит Большаков, не могут ни полиция, ни следствие найти дружка Черенцова по фамилии Кореньков, который участвовал в облапошивании граждан, хотя сам Большаков утверждает, что давно его нашел.
Большаков говорит, что оббегал чуть ли не всю прокуратуру, они выписывают представления, а полицейские их не исполняют. Прокурорские разводят руками – «что мы можем сделать». Как говорит Большаков, несколько человек из правоохранительных органов послетало, один даже получил срок 9 лет лишения свободы, благодаря его трудам.
Сам Большаков отписал Черенцову две квартиры, а вернул через суд только одну. Он настаивает, что, хотя бы по той квартире, которую он вернул, против Черенцова слушалось дело по статье мошенничество.
Также Большаков представляет интересы матери Черенцова: с его слов, махинатор выкинул свою мать из дома вместе с вещами. Теперь она живет в селе.
Напомним, что огромное количество людей, я лично общалась с представителями шести семей, но, на самом деле, их больше, говорят, что Черенцов кинул их на большие суммы. Основная масса утверждает, что Черенцов с дружками давал деньги в залог квартиры (при этом некоторые говорят, что из всей суммы, например, нужно было 700 тысяч, а он давал только 20, остальное обещал потом). Залог квартиры оформлялся договорами купли-продажи или дарственными. Квартиры от людей тут же уплывали. Кроме непосредственно дружков, есть основания подозревать в участии в схеме жену Черенцова. После ряда деяний с квартирами, Черенцов и Черенцова стали разводиться и делить имущество через суды (по Семейному кодексу, всё, нажитое в браке, пополам). Однако, как утверждает Большаков, далее Черенцовы снова сошлись, во всяком случае его жена пришла на суд беременной, и великий комбинатор на этом основании требовал выпустить его из-под стражи.
Николай Петрович плохо себя чувствует, даже успел побывать в реанимации, но он не собирается умирать, пока не посадит всю дружную компанию по всем делам, которые они натворили. А раз так, Большаков, очевидно, будет жить вечно.