В дни, когда для россиян стала помаленьку проясняться цена Крыма, на просторах «белоленточных» соцсетей случилась довольно важная переписка по вопросу о текущем гуманизме по отношению к нашим вялым согражданам, которых не пронимало буквально ничего из происходившего со страной в путинские годы, пока не случилось проблем с ипотекой. «Содокладчиками» выступили мои коллеги и товарищи: Сергей Пархоменко, лучший редактор 90-х, возглавлявший журнал «Итоги», и Вера Челищева, замечательный журналист из «Новой газеты».

Сергей был довольно кровожаден по отношению к согражданам, Вера упрекала его в жестокости. Злорадный Пархом говорил: ага! Как Беслан, значит, так тишина, как невиновных в тюрьмы сотнями запихивают средь бела дня, так ничего, а как бабла у вас немного пропало — зашевелились, люди добрые! Вера на это всплескивала руками и говорила: ну как же можно... Люди же. И вовсе не все, которые влезли в ипотеку, безразличные. А если и так — у них же дети!

Ну да. Дети. Шариков говорил об Энгельсе с Каутским, что оба не правы. А я скажу о Вере и Сергее, что правы — оба! И в собственной душе в этом споре я нахожу поочередно слова за того и за другую. Злорадство — да-да, злорадство! — посещает меня, когда я вижу, как обломился под Новый год привычный Шарм-эль-Шейх у «диванной российской партии», главной опоры Путина сытых нефтяных лет, как помрачнели в метро и за стеклами иномарок лица, отнюдь не мрачневшие от повального беззакония, лжи и массовых смертоубийств... Но это — если исчислять людей классами, сословиями, партиями...

А вот идет мне навстречу, по заметенной дороге из соседнего панельного дома в парк бабушка со своим дедушкой и своим внучком. Дресс-код в сочетании с фейс-контролем, очевидно, не сулят этим людям ничего хорошего в тощие будущие годы, и желать им дополнительных кар за их социальную недоразвитость совсем не хочется почему-то. А оплата только началась, и их жизнь будет отныне только беднее, унизительнее и опаснее... И в отличие от меня у них даже не будет выбора — уехать или не уехать.

За кого они голосовали? Ну, за Путина. Или за Зюганова. Какая разница? «Заслужили, короче», — говорит мне внутренний голос (голосом Сергея Пархоменко). «Ну и что? — отвечает мне внутренний голос (голосом Веры Челищевой). Они же — несчастны. А что же мы за нелюди, если радуемся несчастьям сограждан!». «Но их счастье было куплено преступлениями», — напоминает мне неумолимый голос Пархоменко. «Они не виноваты, — возражает голос Веры, — нельзя требовать с людей того, чего они не в силах дать...».

И оба правы. «И жалко всех и вся...» — как сказано у Давида Самойлова. Вот только внука все-таки жалко больше, чем бабушку. И по отдельности нас всех жалко, а всех вместе — нет.