Судьи Конституционного суда (КС) Сергей Казанцев, Владимир Ярославцев и Константин Арановский выступили с особыми мнениями против первого постановления КС о неисполнимости решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) из-за верховенства Конституции. КС применил эти полномочия 19 апреля по запросу Минюста, подтвердив абсолютный запрет заключенным голосовать на выборах вопреки позиции ЕСПЧ. Судьи считают, что решение ЕСПЧ можно было исполнить, а судья Арановский подчеркивает, что Минюст не имел права обращаться по этому делу в КС.
КС вчера опубликовал особые мнения трех из восемнадцати судей КС, не согласившихся с постановлением КС от 19 апреля, впервые признавшего невозможным исполнение решения ЕСПЧ о праве осужденных голосовать на выборах. ЕСПЧ требовал отказаться от закрепленного в ч. 3 ст. 32 Конституции РФ "абсолютного" запрета и предлагал дифференцировать ограничения в зависимости от тяжести преступления, срока наказания и иных индивидуальных обстоятельств. Однако КС решил, что разрешить голосование в местах лишения свободы нельзя, но в качестве компромисса позволил законодателю вывести из перечня таких мест колонии-поселения.
Судья Сергей Казанцев отмечает, что Конституция и судебная практика лишают прав осужденных даже за незначительные преступления. Сам КС в 2013 году признал конституционными законы, которые "сужали круг избираемых и избирателей", считая, что статьей 32 Конституции "не исключаются" и другие ограничения, в том числе введенные для тех, с кого уже снята судимость за тяжкие преступления, напомнил судья. Но, если толкование ст. 32 возможно в сторону ограничения избирательных прав, "тем более это возможно в тех случаях, когда речь идет о расширении таких прав", считает он. И такой возможностью КС уже пользовался, предоставив избирательное право гражданам Белоруссии, Киргизии и Туркменистана, которые "в некоторых регионах России допускались к участию в выборах в органы МСУ".
Предоставление избирательного права части осужденных "не могло бы быть признано нарушающим Конституцию", говорится в особом мнении Сергея Казанцева, законодатель "должен воспользоваться своим правом на понижение максимальной меры ограничения избирательных прав для исполнения нормы Конвенции в ее истолковании ЕСПЧ". А если Конституция РФ в том числе в ее истолковании КС менее полно по сравнению с Конвенцией в истолковании ЕСПЧ обеспечивает защиту прав и свобод, РФ "должна следовать буквально постановлению ЕСПЧ", подчеркнул господин Казанцев. Внесения изменений в Конституцию для этого "не требуется", утверждает он.
Судья Владимир Ярославцев также "полагает возможным" исполнение спорного постановления ЕСПЧ путем "адекватного толкования ст. 32 Конституции во взаимосвязи с уголовным законом". Содержание термина "граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда", определяет законодатель, пишет он. Судья предлагает использовать для решения проблем с исполнением решений ЕСПЧ "мудрые правовые позиции Федерального конституционного суда ФРГ". Этот суд признал в резонансном деле Гергюлю против Германии (вопреки мнению Валерия Зорькина, предлагавшего по его образцу установить возможность неисполнения решений ЕСПЧ), что Основной закон ФРГ "ориентирует немецкую публичную власть на международное сотрудничество и европейскую интеграцию".
Судья Константин Арановский считает, что Минюст вообще был не вправе обращаться в КС, потому что не отвечает за исполнение этого решения, а "президент и правительство не воспользовались правом запроса". В итоге "Минюст ввел правовую государственность и конституционные свободы в альтернативу, из которой им не выйти без потерь", заявил он. Впрочем, исполнение постановления ЕСПЧ по делу Анчугова и Гладкова касается только этих жертв и не обязывало Россию отменить общие ограничения избирательного права, уверен судья Арановский, "даже если РФ обязана что-нибудь сделать по решению ЕСПЧ одним из предложенных способов, Минюсту это все равно не дает законных поводов для запроса в КС".
Руководитель судебной практики Института права и публичной политики Григорий Вайпан сказал "Ъ", что "особые мнения очень разноплановые и показывают, что у КС было предостаточно юридических возможностей для того, чтобы смягчить установленный ст. 32 Конституции запрет или во всяком случае не объявлять постановление ЕСПЧ неисполнимым в части общих мер".