фото

Не все жители Петербурга знают о том, что примерно раз в два месяца собирается Общественный совет под председательством вице-губернатора, чтобы решать системные жилищные проблемы. Уже состоялось шесть заседаний, и мнения об эффективности этого органа крайне противоречивы.

10 марта о работе по возврату общего имущества законным владельцам отчитывался Комитет имущественных отношений (https://www.youtube.com/watch v=WX5qUQU9Ang). По ироничному описанию одного из блогеров (http://blog.fontanka.ru/posts/197710/) это происходило так:

«По мере зачитывания смысл отчета становился все менее уловимым. Из него следовало, что чиновниками проводится огромная работа по возврату украденного самим же городом общего имущества, и есть только одна проблема — результатов практически нет. Все, что приносит или способно приносить прибыль, возвращать законным владельцам почему-то не получается, все время что-то мешает.

Руководство понимающе молчало. Общественные деятели, горожане, собственники квартир, стремились уточнить тонкости борьбы за возврат, наседали, предлагали различные варианты решения этой огромной общегородской беды.

Государственные служащие пытались что-то отвечать. Наиболее содержательные ответы я решил записать: «Я буду слушать только специалистов, а Вы не специалист. Все!... Проведем отдельное совещание. В моем кабинете!.. А, есть у Вас какой-либо документ на эту тему, есть закон?… Что Вы трагедию разыгрываете? Почему Вы о чужих домах волнуетесь? Вас кто-то просил? Вам писали заявления?»

Если неугомонный горожанин продолжал настойчиво предлагать варианты решения, исходя из интересов большинства горожан, следовало предложение заняться исключительно своими интересами, уйти, так сказать, от попыток выработки решения общей проблемы к решению частного порядка: – А давайте, мы лично Вам, конкретно Вашему дому попробуем помочь»… Особенно мне понравилось в исполнении чиновников слово «попробуем».

В повестке заседания 10 марта значился еще и вопрос о районных межведомственных комиссиях (в дальнейшем в статье будем использовать аббревиатуру МВК). Думаю, что включение этого вопроса в повестку связано с недовольством горожан тем, что МВК часто одобряют строительные работы, которые делают здания малопригодными для использования по прямому назначению, то есть для проживания людей.

Например, обсудили так называемые «нежилые помещения», которые соорудили за счет площади лестниц в доме 192-194 по Московскому проспекту. По проекту здесь должны быть выходы из подъездов (которые сейчас заблокированы перегородками), а не магазины.

Количество этажей и квартир в доме не изменилось, и уменьшать количество выходов недопустимо. Случись пожар, иное чрезвычайное событие, люди не смогут эвакуироваться из здания. Тот, кто разрешил заблокировать выходы, создал угрозу для жизни и здоровья людей. Такие «помещения» не подлежат постановке на технический учет, так как созданы в нарушение требований градостроительного законодательства.

Но чиновники называют такой порядок законным, так как проект «согласован» районной МВК, а жителей, которые считают, что их права нарушены, посылают в суд.

В составе районных МВК нет надзорного ведомства, которое наделено полномочиями проверять проектную документацию и строительные работы на соответствие требованиям градостроительных норм. Комиссия не вправе принимать объект в эксплуатацию и тем самым подтверждать, что изменения в техническом состоянии здания являются безопасными. Члены МВК не наделены указанными надзорными функциями.

С другой стороны, неправильно считать, что суд наделен полномочиями разрешать любые конфликты. Статьи 11 Гражданского и Жилищного кодексов содержат положение о том, что в случаях, установленных законом, защиту гражданских и жилищных прав надлежит осуществлять исключительно в административном порядке. Следовательно, суд не вправе рассматривать такие заявления.

Даже если у судьи есть, скажем, техническое образование, все равно это будет указывать на присвоение судом полномочий других органов.

Если вернуться к зданию на Московском проспекте, из закона «О техническом регулировании» следует, что осуществлять контроль соблюдения требований безопасности, в том числе в многоквартирных домах, которые Закон относит к объектам технического регулирования, обязано государство в лице соответствующих ведомств. Такой надзорный орган обязан проводить оценку на предмет безопасности проектной документации, строительных работ, конструкций, инженерного оборудования здания, причем во внеплановом порядке, если жители обратились с заявлением о том, что есть угроза их жизни и здоровью.

Торговые точки оказались на месте входов в жилые подъезды потому, что выявив изменения в техническом состоянии здания, ПИБ не отразил в отчете, что выходы заблокированы, не передал эти сведения в государственный орган, который осуществляет контроль за соблюдением норм градостроительного законодательства, который, в свою очередь, до сих пор не выдал предписание о приведении планировки здания в безопасное техническое состояние и разблокировании выходов. Если правонарушитель не согласен, он может обратиться в суд и оспорить такое предписание.

Для принудительного исполнения надзорное ведомство вправе обратиться в службу судебных приставов на основании Закона об исполнительном производстве.

В Российской Федерации главенствует Закон. Поэтому приставы должны следить за исполнением требований Закона, неважно, изложены эти требования в постановлении суда или надзорного органа. Разница в том, что суд вправе требовать исполнения норм общего права, а административные органы — специального законодательства.

Значит, если спор регулируют специальными нормами его должны рассматривать ведомства, указанные в соответствующих статьях Кодекса об административных правонарушениях.

Но часто вместо административных органов суды общей юрисдикции рассматривают заявления о нарушениях специального законодательства, и это противоречит одному из принципов Римского права: «Специальный закон отменяет общий закон».

Это приводит к тому, что стороны не реализуют свое право на разрешение конфликта в том порядке, который предписан Законом. Не выявленное в установленном порядке правонарушение приобретает длящийся характер, происходит нецелевое расходование бюджетных средств на отправление такого судопроизводства.

В отличие от административных органов, в судах дела рассматривают годами, даже когда необходимо принять экстренные меры. Граждане затрачивают и личные средства, в результате вместо эффективных мер по восстановлению права получают стресс.

Бывает и так, что административный орган и суд общей юрисдикции от имени государства по тому же поводу принимают два взаимоисключающих по смыслу акта.

Например, такая история произошла с В.А. Алехиной из дома 3 на улице М. Бухарестской. (Читайте об этой истории в №№ 2 и 30 «АВ» за 2015 год — редакция). Возник эффект «правовой шизофрении», вследствие чего правонарушитель не только ушел от наказания, но и добился, чтобы суд привлек к гражданской ответственности Алехину, квартира которой по его вине стала непригодна для использования – несколько лет там не было воды, затем заблокировали систему водоотведения, возникла угроза жизни и здоровью пожилого инвалида.

Управляющего за эти и другие нарушения Закона привлекли к административной ответственности, после чего, суд привлек к гражданской ответственности потерпевшую от его действий сторону!

Однако такой алгоритм разрешения конфликта противоречит другому принципу Римского права: «Право не возникает из правонарушения».

Законодательство РФ не предусматривает принудительного истребования вознаграждения за совершение действий, которые законом определены как противоправные. Поэтому истребование финансовых средств в данном контексте уместно сравнить с приговором, когда суд обязал жертву насилия оплатить предъявленный насильником счет за полученные «сексуальные услуги».

Управляющего привлекли к ответственности за то, что он формирует счета за предоставленные в доме услуги с нарушением порядка ценообразования, посредством обмана потребителей.

Чтобы не исполнять это решение, он обратился в суд и получил другое решение – о взыскании с Алехиной суммы, которую, как указано ранее, сформировал посредством нарушения Закона.

Вместо того, чтобы искоренять такие явления, государственный аппарат в лице суда блокирует деятельность других ведомств, которые от лица этого же государства обязаны обеспечить безопасные и благоприятные условия проживания в доме, защитить другие права граждан в порядке, который предусмотрен КоАП РФ.

Это системная проблема, здесь требуется принятие комплексных мер. Полагаю, в приоритетном порядке необходимо остановить рассмотрение судами заявлений, если конфликт должны урегулировать административные ведомства. В то же время требуется экспресс-анализ и мониторинг деятельности таких ведомств.

В настоящее время эта отрасль права оказалась в крайне неудовлетворительном состоянии, деятельность административных органов в сфере жилищных услуг сводится к взиманию штрафов. До восстановления нарушенного права дело, как правило, не доходит. Понятно, что такая имитация предоставления публичными органами услуг в этой сфере не отвечает запросам граждан. Как принято говорить в таких случаях, нужна перезагрузка всей системы.

Галина БЕЛКОВА

Карикатура

http://m.prokazan.ru/userfiles/comoriginal/img-20160130163304-396.jpg